НАРОДЫ КАВКАЗА

и их освободительные войны

Перевод с немецкого М. ИСАЕВА

О борьбе народов Кавказа против царского самодержавия написано немало трудов как отечественными, так и зарубежными авторами. Особый интерес представляют работы, за рубежных авторов, ознакомление с которыми стало возможным лишь в последнее время.

Эта публикация ознакомит читателей с творчеством немецкого исследователя XIX века Фридриха Боденштедта, который в книге "Народы Кавказа и их освободительные войны против русских" отводит особое место шейху Мухаммеду Ярагинскому и первому имаму Дагестана Кази-Мулле (Газимухаммад). К сожалению, пока нам удалось найти лишь второй том названной книги, вышедшей в свет в 1855 г. в Берлине, (автор называет этот том вторым, полностью переработанным и дополненным статьей по восточному вопросу, изданием). Поэтому можно предположить, что первое издание этого тома и, тем более, первый его том были опубликованы еще ранее.

Ф. Боденштедт известный как писатель и переводчик, родился в 1819 г. близ Ганновера, а умер в 1892 г. в Висбадене. В 18401844 гг. он был домашним учителем в Москве, затем преподавал в Тифлисскои гимназии. Ф. Боденштедт дружил с азербайджанским поэтом Мирзой Шафи Вазехом, был знаком с Герценом и Лермонтовым пропагандировал русскую литературу в Германии, переводил на немецкий язык произведения русских писателей и поэтов. Совершал длительные поездки по странам Кавказа и Переднего Востока. С 1845 г. Ф. Боденштедт работал профессором славистики в Мюнхене, а с 1866 по 1869 гг.  директором театра в Майнингеме, с 1881 по 1888 г.г. он издавал в Берлине газету "Теглихе Рундшау". Им написана поэма "АдаЛезгинка" (1853 г.).

Из 13 глав названного тома мы подготовили для публикации 4 главы, три из них полностью посвящены Кази-Мулле (имаму ГазиМухаммеду). 200 лет со дня, рождения которого отмечалось в 1993 году. В переводе сохранены написание собственных имен, а также некоторые особенности пунктуации автора.

Магомед ИСАЕВ

 

 

Только его верный соратник Шамиль и самые храбрые воины Гимры остались на стороне Кази-Муллы в час беды. Они осмелились противостоять необозримому русскому войску. 0 победе нечего было, и думать, об этом знали все, а побег был невозможен, ибо враги заняли все проходы я возвышения вокруг. Остался лишь один выбор: либо сдаться врагу, либо умереть в бою. Горстка горцев выбрана последнее. Один отряд мюридов занял укрепленную стеной вышку, где они распевали молитвы из Корана, защищались с беспримерным упорством, пока не погибли под развалинами крепости после длившегося несколько часов обстрела русской артиллерии.

Утром 18 октября русские вошли в дымящиеся развалины Гимры, но им еще предстояло выстоять в страшной рукопашной схватке, которая неистовствовала в течение нескольких часов с неописуемой жестокостью.

Голые скалы Гимры, которые ещё незадолго до этого сверкали золотом в утренних лучах солнца, окрасились теперь в цвет крови убитых детей Кази-Мулла пал, окруженный шести десятью верными мюридами. Их враги были свидетелями того, что все они погибли как храбрецы. Русские офицеры, которые присутствовали при этой воине в Гимры, до сих пор с восхищением рассказывают о хладнокровии, храбрости и предусмотрительности, которую проявил Кази-Мулла в пылу сражения. И когда он смертельно раненный упал, так мало осталось верных ему мюридов, что они даже не смогли вынести с поля боя тело убитого вождя. Яростно бросились они к нему через пули и штыки врагов и погибли все до единого. Шамиль упал рядом с Кази-Муллой, пронзенный двумя пулями, его оставили там как убитого, как он спасся осталось такой же загадкой как и его исчезновение из скатного гнезда  Ахульго.

Русские нашли пробитый многими пулями труп Кази-Муллы в таком положении, что даже самые жестокие воины испытали перед ним благоговение и страх. Левой рукой он держатся за свою длинную, красивую бороду, а высоко подтянутой правой рукой указывал в небо. На лице его было выражение глубочайшего спокойствия и умиротворения, как будто он покинул  этот мир не в жестоком сражении, а во время прекрасного сна. Когда Кази-Мулла увидел, что все пропало, он упал на колени и стал молиться правой рукой, указывая на восток, тогда и настигла его смертельная пуля.

Русские надеялись, что после взятия штурмом Гимры и смерти Кази-Муллы, они навсегда положили конец воинам в Дагестане. Обрадованный победой генерал  фон Розен незамедлительно издал  следующее обращение к народам Дагестана: «Справедливость и кара Господня настигла бунтаря и вольнодумца Кази Муллу. Он, благородные сторонники и большое количество обманутых им людей погибли. Победоносное русское оружие захватило штурмом считавшиеся до сих пор непокоренными ущельями Гимры. Жители этого злодейского аула говорили, правда, что русские могут добраться до них только с дождем с небес, но они забыли в своем ослеплении, что и камни срываются со скал и что гром и молния уничтожают злодеев.

Пусть это будет примером для всех врагов спокойствия, пусть они покорно ищут поддержки у могущественного правительства России, и тогда они получат прощение от её благородного монарха. Но если в будущем еще кто  либо вновь осмелится поддержать нарушителей спокойствия и сам нарушит покой, то его постигнет неминуемая кара. Ни в горах, ни в леcax, ни в ущельях, ни в теснинах он не найдет пристанища, предводителей и изменников везде настигнут наши победоносные войска и они понесут  наказание.

Судьба Галгая, чеченцев и многих других племен, и, наконец, участь жителей Гимры является для вас доказательством правдивости моих слов. Имеющие уши, да услышите и поймете».

Кази Myлла погиб, но смерть героя имела для его врагов более гибельные последствия, чем его появление на поле боя при жизни. Русские, злорадствуя, выставили его хладный труп  на показ, чтобы показать горцам, которые воевали прежде под его предводительством, что вместе с Кази-Муллой умерла и их последняя надежда на свободу. Когда же предавшие Кази Муллу племена увидели  своего убитого вождя в такой благоверной позе, исчезли все их сомнения в праведности его учения и святости его дел на земле, ибо он скрепил  свои слова кровью. Кази-Мулла погиб как герой в битве против осквернителей его веры, рука указывает туда, куда он стремился при жизни, туда, где жили его свободные предки. Молитва звала его к борьбе, а борьба к молитве, и все пережившие его почитали его как святого. Смерть Кази Муллы растопила сердца горцев, а на том месте, где недавно кипел жестокий бой слышали стоны и причитания.

Густой пороховой дым медленно рассеивался, поднимался белыми облаками к небу, в блеске восходящего солнца, они парили в воздухе как будто это были сами души убитых. Между тем внизу в вечерней мгле виднелись ярко красные скалы Гимры похожие на кровожадных чудовищ.

Кази-Мулла умер и его смертью закончился первый период религиозных войн в Дагестане.